Люди равны в их достоинствах и талантах не более, чем в лицах и телосложении. С тем же успехом можно было потребовать, чтобы все люди на земле носили обувь одного размера.
Вот эта то смехотворная идея равенства и была принята муравьями более тридцати миллионов лет назад и, исповедуя ее столько времени, они ухитрились претворить ее в истину. Ну и полюбуйся, в какой луже они оказались. Свобода, равенство, братство… начал было барсук. Свобода, питер и бесстыдство, тут же отозвался волшебник.
Пожить бы тебе при революции, размахивающей этим лозунгом. Сначала его провозглашают, затем объявляют, что, исходя из высших соображений морали, необходимо уничтожить аристократов дабы очистить партию или сплотить общество, или обезопасить дело демократии во всем мире, а затем насилуют и убивают всех, до кого удается добраться, причем больше с горя, чем в гневе, а то еще распинают людей, или подвергают пыткам, о которых я и говорить не хочу. Ты бы нюхнул гражданской войны в испании. Вот тебе человеческое равенство. Зарежь каждого, кто тебя превосходит, и очень скоро мы все будем равны.
Неожиданно для всех заговорил Вы, люди, сказал он, не имеете никакого представления о вечности, даром что все время болтаете о душах, чистилищах и о прочем. Если бы кто нибудь из вас по настоящему верил в вечность или хотя бы в существование очень долгих периодов времени, вы бы крепко подумали, прежде чем решиться проповедовать равенство. Я и вообразить не могу ничего страшнее вечности, заполненной совершенно одинаковыми людьми.
Единственное, что делало жизнь сносной в далеком прошлом, это разнообразие живых существ на земном шаре. Если бы все были равны, если бы все принадлежали к существам одного рода, мы бы давно уже молили об эвтаназии.
Даже среди колюшек, на первый взгляд совершенно одинаковых, даже среди них имеются свои гении и тупицы, и все они соревнуются, норовя урвать какую нибудь кроху еды, причем именно гении ее и получают. Когда то жил на свете человек, который кормил своих рыбешек, опуская в аквариум стекляный кувшин с едой внутри. Некоторые колюшки нашли дорогу к корму с третьей четвертой попытки и запомнили ее, другие же, насколько мне известно, ищут ее и до сей поры.
Вот вам и равенство. И если бы не это, вечность, лишенная различий, а значит и перемен, была бы слишком ужасной даже для созерцания. Все это совершенно не относится к делу. Мы, если не ошибаюсь, собрались, чтобы поразмышлять о войне. Виноват.
