Слова, которые они слышали в этот день, прозвучали для них как глас божий. Исцеления, свидетелями которых они стали, могли совершиться только божественной силой. Но особенное впечатление произвело на всех чудо с хлебами.
Каждый получил свою долю. Во дни моисея господь напитал израиля манной в пустыне, но кто же этот, напитавший их вечером, если не тот, о котором предсказывал моисей? Никакой человек не смог бы накормить пятью ячменными хлебами и двумя маленькими рыбками тысячи голодных. Люди говорили друг другу это истинно тот пророк, которому должно прийти в мир. Все события прошедшего дня убеждали в истинности этой мысли. Чудо с хлебами и рыбами стало для них доказательством того, что столь долгожданный избавитель находится среди людей.
Надежды народа возрастали вот тот, кто сделает иудею земным раем, землей, изобилующей молоком и медом. Он исполнит всякое их желание, свергнет власть ненавистных римлян, освободит иудею и иерусалим, исцелит воинов, раненных в битве, насытит все войско, победит все народы и даст израилю долгожданное господство. В воодушевлении народ был готов тут же провозгласить иисуса царем. Все видели, что он не старается привлечь к себе внимание или снискать себе славу, это существенно отличало его от священников и правителей.
Посоветовавшись между собой, люди решили объявить его царем израиля. Ученики, присоединившись к толпе, заявили, что престол давидов по праву принадлежит их учителю. Они говорили, что только из скромности христос отказывается от такой чести.
Пусть же народ возвысит своего освободителя, а высокомерные священники и правители почтят того, кто облечен божественной властью. Они готовы решительно осуществлять задуманное.
Его обвиняли в том, что он настраивает народ против иудейских начальников. Попытка сделать его царем повлекла бы за собой восстание, насилие, а это затруднило бы проповедь о духовном царстве.
И потому, не мешкая, нужно было воспрепятствовать исполнению этих планов. Призвав своих учеников, иисус повелевает им взять лодку и немедленно вернуться в капернаум. А сам остается, чтобы отпустить народ.