Артур облокотился на башенный парапет и повернулся к своему старинному другу. В чем дело, мерлин? Спросил он. Я что то неверное сделал? Извини, коли так. Волшебник расправил бороду и высморкался горе не в том, что ты делаешь, сказал он.
Горе в том, как ты думаешь. Если и существует что то, чего я не в состоянии переносить, так это глупость. Я всегда говорил, что глупость это прегрешение против духа святого. Да уж это я слышал. Ну вот, теперь ты язвишь. Король взял его за плечо и развернул к себе.
Послушай, сказал он, что такого случилось? Ты в дурном настроении? Если я совершил какую то глупость, скажи мне. Не надо злиться. Эти слова только пуще разозлили престарелого некроманта. Скажи ему! Воскликнул он.
Да черт с ним, с могильником! Какой еще могильник? О чем я с тобой разговаривал, а? О глупости, сказал артур. Разговор начался с глупости. Вот именно. Ты собирался мне что то сказать о глупости.
Теперь вспомнил, сказал мерлин. Вот именно с него все и началось. Я сказал, что сражение было доброе. Это я припоминаю.
Так оно ведь и было доброе, оправдывающимся тоном повторил король. Приятное было сражение, и я сам его выиграл, ведь это же весело. Волшебник погружался вглубь своего сознания, и глаза его при этом затягивались пленкой, словно у ястреба. Мерлин снова выглянул из своих глаз.
