Она принялась разжигать от пламени камина свечи с тростниковыми фитилями, что то ворча об отсталости и нищете северных варваров, у которых и свечей то порядочных нет, а гвиневера между тем еле слышно запела. То был дуэт, который она часто певала с ланселотом, и, осознав это, она сразу умолкла.
Ну вот, госпожа. А день то, похоже, прибавился. Да, скоро снова весна.
Усевшись и возобновив при дымном свете шитье, агнес вернулась к расспросам, с того места, на котором они прервались. А что сказал про это король? Король заплакал, увидев, как ланселот пощадил гавейна. Его одолели воспоминания, и он так расстроился, что даже заболел. Это, наверное, то, что называют нервным срывом, госпожа? Да, агнес.
Но рыцари по прежнему держали осаду. Что ж, госпожа, не очень то веселое письмо, верно? Да, не очень. Я, помню, тоже раз получила письмо, ну, да что там, как говорят, чем хуже весть, тем скорее доходит.
Все, что у нас теперь есть, это письма. Двор опустел, мир раскололся, и никого, кроме лорда протектора, при нас не осталось.
Их форма задумана как траур по гарету. Да никогда он к сэру гарету добрых чувств не питал, этот то. Не верю я, что он их вообще питал хоть к кому нибудь. Он питал их к своей матери, агнес.
Ага, а ей в конце концов перерезали глотку за то, что она была не лучше, чем ей полагалось. Вся их шатия со странностями. Королева моргауза, задумчиво произнесла гвиневера, наверное, и впрямь была странной женщиной. Теперь, после назначения сэра мордреда лордом протектором, все уже знают об этом, так что скрывать тут особенно нечего. Наверное, она была сильной женщиной, если смогла увлечь нашего короля, когда у нее уже было четверо сыновей.
