Что же я скажу людям, которым я проповедовал подлинное евангелие? Затем с него начали снимать облачения, и каждый епископ произносил над каждой частью одежды проклятие. Затем вступили в дело гражданские чиновники, и его попели на место казни. Несметная толпа последовала за ним сотни вооруженных воинов, священники и епископы в своих богатых одеяниях и жители констанца.
Когда его привязали к столбу и оставалось только зажечь огонь, мученику еще раз было предложено отречься от своих заблуждений и спасти себя. Я не чувствую за собой никакой вины. И продолжал шептать эти слова, пока его голос не умолк навеки. Даже враги гуса были потрясены его героическим поведением. Они не издали ни единого крика боли.
Когда огонь совершил свою губительную работу над телом гуса, пепел вместе с землей был собран и брошен в рейн, а оттуда река понесла его в отзывы Напрасно гонители гуса обольщали себя надеждой, что удалось уничтожить проповедуемые им истины. Вряд ли они могли вообразить, что пепел, выброшенный в тот день в реку, подобно семени, попадет во все уголки земли и в самых отдаленных странах принесет обильные всходы число свидетелей истины умножится. Голос, свидетельствовавший о евангелии в соборном зале констанца, подобно эху отзовется во всех грядущих веках. Гуса не стало, но истина, за которую он умер, никогда не погибнет.
Его осуждение перед всем миром продемонстрировало жестокое вероломство рима. Так враги истины, хотя и не сознавая этого, способствовали распространению идей, которые тщетно намеревались уничтожить. Но вскоре в констанце воздвигнули еще один мученический столб. Кровь еще одного мученика должна была засвидетельствовать истину.
Иероним, прощаясь с гусом перед отъездом, напоминал ему о необходимости быть мужественным и твердым, обещая в случае опасности прийти ему на помощь. Услышав о заточении реформатора, верный ученик отзывы немедленно исполнить свое обещание.
Его доставили в констанц закованным в цепи, под охраной отряда солдат. Спустя несколько месяцев жестокого заточения иероним тяжело заболел, и тюремщики, опасаясь, что смерть вырвет его из их рук, начали обращаться с ним не столь сурово, тем не менее он около года провел в заточении. Смерть гуса не принесла ожидаемых папистами результатов. Нарушение охранной грамоты вызвало бурю негодования, и собор считал, что предпочтительнее не бросать иеронима в костер, а заставить его отречься.
Его привели в собрание и предложили ему отречься или же умереть. В начале заточения смерть казалась иерониму желанной гостьей в сравнении с теми ужасными страданиями, которые он испытывал, но теперь, обессиленный болезнью и бесчеловечным обращением, терзаемый страхом, сомнениями, разлученный со своими друзьями и напуганный смертью гуса, иероним заколебался и решил подчиниться собору. Прибегая к этой уловке, иероним надеялся заглушить голос совести и избежать ожидающей его участи. Но, оставшись наедине с собой, он ясно увидел совершенное им.
