Его покорность не удовлетворяла судей. Распаленные смертью гуса, они жаждали новых жертв. Только абсолютным отречением от истины иероним мог сохранить себе жизнь. Но он решил открыто исповедать свою веру и вслед за братом мучеником взойти на костер.
Он опроверг свое первоначальное отречение и, как приговоренный к смерти, торжественно потребовал разрешения защищать себя. Опасаясь влияния его слов, прелаты настаивали на том, чтобы он только подтвердил или же отрицал справедливость выдвинутых против него обвинений. Иероним запротестовал против такой жестокости и несправедливости.
Наконец его просьба была удовлетворена. В присутствии судей иероним преклонил колени и молился, чтобы святой дух направил его мысли и слова, чтобы он не произнес ничего, противного истине или недостойного своего учителя. Слова иеронима вызвали изумление и восхищение даже среди его врагов. В течение целого года он был заточен в подвале, лишен возможности читать и даже наблюдать что либо, испытывал невыносимые телесные страдания и душевное смятение. И вопреки всему этому, он приводил такие сильные и четкие доказательства, как будто бы все это время провел в подготовке и научных занятиях.
Почти в каждом поколении были люди, которые стремились воодушевить своих современников, их с позором изгоняли из общества, а по прошествии некоторого времени вновь осыпали почестями. Даже сам христос был осужден, как злодей, неправедным судом. При своем отречении иероним подтвердил справедливость приговора, вынесенного гусу, но теперь он публично раскаялся в своих словах и заявил о невиновности и непорочности мученика. Да, всей моей душой я исповедую мой грех и с ужасом признаю… что испугался смерти и потому осудил их учение.
Его речь была прервана. Перед нами закоренелый еретик! Вы в течение целого года держали меня в страшном подвале, более ужасном, чем сама смерть. Снова поднялась буря негодования, и иеронима немедленно увели в темницу.
Но, подобно своему учителю, которому также была предложена вся власть мира, иероним оставался несокрушимым. Воскликнул один из искусителей. Что же, оно должно стать мерилом всего? Но кто может понять его без объяснений церкви? Ответил иероним. Последовал ответ.
Напрасно я столько времени уговаривал тебя. Вскоре был вынесен смертный приговор, и иеронима повели на то же самое место, где закончилась жизнь гуса. По дороге он пел, и лицо его сияло радостью и умиротворением.
