Секс агенство с трансвеститами питера

Ну что же, гарет, прорычал белый, как полотно, агравейн, я понял тебя, смотри, я вынимаю меч. Ситуация вышла из под контроля они уже действовали, будто марионетки, будто все это происходило не в первый раз, как оно, впрочем, и было. Гавейном, едва он завидел сталь, овладела привычная слепая ярость. Изрыгая потоки слов, он отскочил от мордреда, выхватил единственное свое оружие, охотничий нож, и кинулся на агравейна, все это одним махом.

Толстяк, которого напор братнина гнева вынудил перейти от наступления к обороне, отшатнулся, заслоняясь мечом, пляшущим в дрожащей руке. А а, ревел гавейн, ты отлично понял его, мой тощий мясник. Как нам не полезть с мечом на собственного брата, мы же всегда так любили убивать безоружных людей. Чтоб тебя саваном удавило! Спрячь меч, ты! Спрячь, говорю! Ты что это надумал? Мало тебе, что ты зарезал нашу мать? Спрячь меч, будь ты проклят, или наберись наглости и ударь. Агравейн… мордред, держа ладонь на собственном кинжале, скользнул гавейну за спину.

Миг, и сталь, освещенная глазами филина, блеснула среди теней галереи, и тут же гарет бросился на агенство гавейна. Поймав запястье мордреда, он закричал хватит! Гахерис, займись остальными! Агравейн, убери меч! Гавейн, оставь его! С дороги! Я научу этого пса уму разуму! Агравейн, опусти немедленно меч, он же убьет тебя! Поторопись! Не будь идиотом! Оставь его, гавейн. Он не хотел. Гавейн! Агравейн! Но агравейн, целя в главу семейства, уже сделал слабенький выпад, который гавейн презрительно отмахнул ножом. И сразу огромный старый рыцарь с хорьковой шерстью на висках устремился вперед и стиснул ручищами агравейнову поясницу.

Нож яростно взлетел вверх, норовя сделать свое, но подскочивший сзади гахерис поймал его в полете. Образовалась немая и неподвижная живая картина. Гарет держал мордреда. Агравейн, свободной рукой прикрывая глаза, пытался увернуться от ножа. А гахерис удерживал мстительно занесенную руку.

В эту непростую минуту дверь галереи отворилась вторично, и вежливый паж со всегдашним бесстрастием провозгласил его величество король! Напряжение спало. Каждый выпустил, что держал, и снова пришел в движение. Агравейн, задыхаясь, сел.

Опять на меня накатила эта мутная дрянь! На пороге показался король. Он вступил в галерею спокойный старик, так долго трудившийся, напрягая все силы. Он выглядел старше своих лет, ныне уже немалых. В мгновение королевского ока он уяснил происшедшее и, пересекая галерею, чтобы ласково поцеловать мордреда, улыбнулся всем сразу.

Ланселот с гвиневерой сидели у окна башенного покоя. Человек нашего времени, знакомый с артуровской легендой лишь благодаря теннисону и подобным ему, поразился бы, увидев прославленных любовников теперь, когда пора расцвета для них давно уже миновала.